С того момента, когда Чарльз Сноу опубликовал свой знаменитый манифест "Две культуры" ("The Two Cultures"), прошло довольно много времени. "Две культуры" вышли статьей в 1956-м, а потом и отдельным изданием в 1963 году. Работа Сноу имела сильный резонанс - как критический, так и сочувственный. И до сих пор исследователи - и гуманитарии, и ученые, работающие в естественных науках, - возвращаются к идеям, высказанным Сноу более 50 лет назад.

Две культуры-1

Чарльз Сноу так описал парадоксальную ситуацию, сложившуюся к середине XX века: "По образованию я ученый, по призванию - писатель <...> Очень часто - не фигурально, а буквально - я проводил дневные часы с учеными, а вечера - со своими литературными друзьями. Само собой разумеется, что у меня были близкие друзья как среди ученых, так и среди писателей. Благодаря тому, что я тесно соприкасался с теми и другими, и, наверное, еще в большей степени благодаря тому, что все время переходил от одних к другим, меня начала занимать та проблема, которую я назвал для самого себя "две культуры" еще до того, как попытался изложить ее на бумаге. Это название возникло из ощущения, что я постоянно соприкасаюсь с двумя разными группами, вполне сравнимыми по интеллекту, принадлежащими к одной и той же расе, не слишком различающимися по социальному происхождению, располагающими примерно одинаковыми средствами к существованию и в то же время почти потерявшими возможность общаться друг с другом, живущими настолько разными интересами, в такой непохожей психологической и моральной атмосфере, что, кажется, легче пересечь океан, чем проделать путь от Берлингтон-Хауса или Южного Кенсингтона до Челси".

Сноу пишет о том, что если "физики" еще способны воспринимать гуманитарное знание (не знать Гамлета считается все-таки неприличным и среди физиков), то гуманитарии совершенно не стесняются того, что ничего не слышали о Втором начале термодинамики. С точки зрения Сноу, ситуация даже хуже: это не просто непонимание, но непонимание агрессивное - он называет художественную интеллигенцию "новыми луддитами", готовыми разрушить науку фактически по той только причине, что они ее не понимают.

Статья Сноу носит, скорее, открыто алармистский характер. Он постарался максимально остро поставить проблему, а не решать.

Лирики-физики

Я довольно остро ощущаю проблему двух культур, поскольку получил научное (математическое) образование, но на протяжении всей жизни занимался литературой. Среди моих знакомых достаточно и ученых, и писателей. Но необходимо отметить следующее. Среди писателей, с которыми я знаком, есть люди, которых не просто не пугают слова "второе начало", но есть и те, кто неплохо знаком с такими нетривиальными научными областями, как квантовая механика или общая теория относительности. Я могу назвать двух лауреатов "Русского Букера" - Михаила Бутова, окончившего МЭИС (Институт связи), и Александра Иличевского - выпускника Физтеха.

Вероятно, такая ситуация возникла в результате тотального перемешивания, которое произошло за последние десять-двадцать лет в СССР и России: многие люди отказались от своих профессий (в том числе ученые) в силу внешних обстоятельств.

Но тем не менее проблема двух культур остается, и как ее решать, не ясно.

Кризис доверия

В последние десятилетия проявилась другая проблема, обострившая традиционное непонимание естественников и гуманитариев, - это кризис доверия к науке вообще, кризис, который привел к лавинообразному росту псевдонаучных и лженаучных теорий. Причины этого кризиса доверия здесь подробно разбирать не имеет смысла, но констатировать его необходимо.

Подавляющее большинство людей сегодня очень мало знает о науке и обречено верить на слово первому встречному шарлатану. А эти шарлатаны используют все еще высокий (несмотря ни на что) авторитет научного знания, и используют его часто в своих корыстных целях, чем наносят науке тяжелый урон.

К такого рода лженаучным проектам, безусловно, следует отнести "новую хронологию" Фоменко и его последователей. Здесь мы сталкиваемся с другой стороной той же проблемы: полным незнанием учеными (в данном случае математиками) основных принципов гуманитарных исследований. Чтобы довериться "новой хронологии", нужно просто-таки ничего не знать об истории, о лингвистике, о научной методологии. Андрей Зализняк в своей статье , посвященной лингвистическому анализу аргументов, приводимых сторонниками "новой хронологии", кажется, вполне убедительно продемонстрировал ее полную несостоятельность, но его аргументы не были услышаны ни авторами, ни читателями. Таково состояние взаимной глухоты.

Математика без формул

И вот на фоне непонимания и кризиса доверия появляется замечательная и по своей задаче, и по исполнению работа Владимира Успенского, посвященная попытке продемонстрировать современным гуманитариям и просто людям любознательным (инженерам, программистам, бизнесменам), что есть современная математика.

Если мы заглянем в школьные учебники математики, то увидим, что знания, о которых идет речь в школьном курсе, были передним краем науки на рубеже XVII-XVIII веков. Неужели с тех пор ничего не изменилось? Изменилось едва ли не все. Такое положение дел привело Александра Харшиладзе к мысли о необходимости полного пересмотра школьного математического курса: он предложил исключить математику из школьного курса на десять лет, чтобы ее целиком реформировать .

Успенский не настолько радикален. Он пишет: "Итак, есть определенный объем непрактических знаний, обязательный для всякого культурного человека. <...> Мы полагаем, что в этот объем входят и некоторые из тех математических представлений, которые не связаны с утилитарным использованием математики. Указанные представления состоят не только из фактов, но и из понятий и методов оперирования с этими понятиями. <...> В этом очерке мы собираемся говорить о математике как о части культуры духовной".

Такого рода заявления - это еще только "протокол о намерениях". Но дальше начинается самое интересное. Успенский берет одну за другой математические проблемы и показывает, что же они действительно значат для общечеловеческой культуры. И первое, что нужно сделать, - проблему необходимо обрисовать, почти не используя ни формул, ни терминов. Как это сделать? Общего решения здесь не существует. Каждый раз, рассматривая математическую проблему или вводя новое понятие, приходится искать необходимый изобразительный материал, искать метафоры, чтобы сделать изложение наглядным и ясным. Но при этом еще нужно как-то не потерять ни в глубине, ни в содержательности, и еще не наделать ошибок.

Одна из трудностей при написании такого рода статьи - предельное внимание к корректности изложения. Если в статье, опубликованной в математическом журнале, ошибка (например, опечатка) ясна любому читателю, то опечатка в научно-популярной статье читателем может быть принята как истина: у него просто недостаточно квалификации, чтобы эту опечатку заметить. Ценой серьезных усилий Владимиру Успенскому удалось справиться и с этой проблемой.

"Царский путь в математике"

Успенский начинает с натурального ряда. Он показывает, что такой вроде бы привычный объект на самом деле совсем не прост, а полон загадок и сам по себе является абстракцией высокого уровня. Успенский пишет о геометрии Лобачевского и квадратуре круга, о неразрешимых массовых задачах и актуальной бесконечности, о топологии, о гипотезе Пуанкаре, которую удалось доказать Григорию Перельману.

То, что нащупывает в этой статье Успенский, можно назвать "царским путем в математике", которого, как известно, не существует. Успенский предпринимает попытку показать нематематику глубину современной научной деятельности, не обременяя его жесткой необходимостью двигаться шаг за шагом по крутым ступеням абстрагирования, то есть по пути, по которому идет любой нормальный математик. Самое удивительное, что Успенскому многое удается. Его работа, пожалуй, первая внятная попытка действительно пробить стену между двумя культурами. Она показывает, что нет между ними непроходимой границы, если у читателя достаточно внимания и терпения, если автор изобретателен и тонок.

Это дает надежду, что две культуры если и не сольются в одну, то, во всяком случае, перестанут пугать и избегать друг друга. А если читатель поймет хотя бы часть того, о чем пишет Успенский, он не только получит удовольствие от созерцания высоких абстракций, но и будет вооружен для противостояния лженауке.

«Мне кажется, что духовный мир западной интеллигенции всё явственнее поляризуется, всё явственнее раскалывается на две противоположные части. Говоря о духовном мире, я в значительной мере включаю в него и нашу практическую деятельность, так как отношусь к тем, кто убеждён, что, по существу, эти стороны жизни нераздельны.

А сейчас о двух противоположных частях. На одном полюсе - художественная интеллигенция, которая случайно, пользуясь тем, что никто этого вовремя не заметил, стала называть себя просто интеллигенцией, как будто никакой другой интеллигенции вообще не существует. Вспоминаю, как однажды в тридцатые годы Харди с удивлением сказал мне: «Вы заметили, как теперь стали употреблять слова «интеллигентные люди»? Их значение так изменилось, что Резерфорд , Эддингтон , Дирак , Эдриан и я - все мы уже, кажется, не подходим под это новое определение! Мне это представляется довольно странным, а Вам?»

Итак, на одном полюсе - художественная интеллигенция, на другом - учёные, и как наиболее яркие представители этой группы - физики. Их разделяет стена непонимания, а иногда - особенно среди молодежи - даже антипатии и вражды.

Но главное, конечно, непонимание. У обеих групп странное, извращённое представление друг о друге. Они настолько по-разному относятся к одним и тем же вещам, что не могут найти общего языка даже в плане эмоций. Те, кто не имеет отношения к науке, обычно считают учёных нахальными хвастунами. Они слышат, как мистер Т.С. Элиот - вряд ли можно найти более выразительную фигуру для иллюстрации этой мысли - рассказывает о своих попытках возродить стихотворную драму и говорит, что хотя не многие разделяют его надежды, но и его единомышленники будут рады, если им удастся подготовить почву для нового Кида или нового Грина. Вот та приглушенная манера выражения, которая принята в среде художественной интеллигенции; таков сдержанный голос их культуры.

И вдруг до них долетает несравненно более громкий голос другой типичнейшей фигуры. «Это героическая эпоха науки! - провозглашает Резерфорд . - Настал елизаветинский век!» Многие из нас неоднократно слышали подобные заявления и не так мало других, по сравнению с которыми только что приведенные звучат весьма скромно, и никто из нас не сомневался, кого именно Резерфорд прочил на роль Шекспира . Но в отличие от нас писатели и художники не в состоянии понять, что Резерфорд абсолютно прав; тут бессильны и их воображение, и их разум.

Сравните слова, менее всего похожие на научное пророчество:

«Вот как кончится мир.
Не взрыв, но всхлип».

Сравните их со знаменитой остротой Резерфорда . «Счастливец Резерфорд, всегда вы на волне!» - сказали ему однажды. «Это правда, - ответил он, - но в конце концов я создал волну, не так ли?»

Среди художественной интеллигенции сложилось твёрдое мнение, что учёные не представляют себе реальной жизни и поэтому им свойствен поверхностный оптимизм. Учёные со своей стороны считают, что художественная интеллигенция лишена дара провидения, что она проявляет странное равнодушие к участи человечества, что ей чуждо все, имеющее отношение к разуму, что она пытается ограничить искусство и мышление только сегодняшними заботами и так далее.

Любой человек, обладающий самым скромным опытом прокурора, мог бы дополнить этот список множеством других невысказанных обвинений. Некоторые из них не лишены оснований, и это в равной степени относится к обеим группам интеллигенции. Но все эти пререкания бесплодны. Большинство обвинений родилось из искажённого понимания действительности, всегда таящего много опасностей. Поэтому сейчас я хотел бы затронуть лишь два наиболее серьезных из взаимных упрёков, по одному с каждой стороны.

Прежде всего о свойственном учёным «поверхностном оптимизме». Это обвинение выдвигается так часто, что оно стало уже общим местом. Его поддерживают даже наиболее проницательные писатели и художники. Оно возникло из-за того, что личный жизненный опыт каждого из нас принимается за общественный, а условия существования отдельного индивида воспринимаются как общий закон. […]

Создаётся впечатление, что для объединения двух культур вообще нет почвы. Я не собираюсь тратить время на разговоры о том, как это печально. Тем более что на самом деле это не только печально, но и трагично. Что это означает практически, я скажу немного ниже. Для нашей же умственной и творческой деятельности это значит, что богатейшие возможности пропадают впустую. Столкновение двух дисциплин, двух систем, двух культур, двух галактик - если не бояться зайти так далеко! - не может не высечь творческой искры. Как видно из истории интеллектуального развития человечества, такие искры действительно всегда вспыхивали там, где разрывались привычные связи. […]

Из этого положения есть только один выход: прежде всего изменить существующую систему образования. В Англии по тем двум причинам, о которых я уже говорил, это труднее сделать, чем где бы то ни было. Почти все согласны, что наше школьное образование слишком специализировано. Но почти все считают, что попытка изменить эту систему лежит за пределами человеческих возможностей. Другие страны недовольны своей системой образования не меньше, чем Англия, но они не так пассивны».

Чарлз Сноу, Две культуры, М., «Прогресс, 1973 г., с. 19-21, 29-30 и 32.

Объект изучения.

К настоящему времени сформировались две обширные и относительно самостоятельные области познания, которые различаются по объекту изучения:

1. Естествознание, объектом изучения которого стали все формы живой и неживой природы, включая биологические аспекты жизнедеятельности человека;

2. Гуманитарные и социальные науки, объектом изучения которых являются человеческое сознание, творчество, общественные процессы и их развитие, а также идеальные системы, созданные человеком (языки, право, религия и пр.).

В результате различия объектов познания и относительно независимой эволюции естественные и социогуманитарные науки выработали собственные методы и достигли различающихся уровней развития. Между ними появляются противоречия, связанные с различиями традиций, целей, методов, несовпадения оценок одних и тех же достижений научно-технического прогресса и тенденций развития общества. Совокупность этих противоречий иногда называют проблемой двух культур.

Научный метод в естествознании:

1. стремление к четкости и однозначности понятий;

2. эмпирическая (наблюдательная и экспериментальная) основа научных знаний;

3. инструментальные методы получения информации об изучаемых явлениях природы;

4. стремление к количественным характеристикам явлений и, соответственно, к математическим методам обработки информации; широкое применение методов математического моделирования;

5. логическая (рациональная) основа и хорошо отработанная методика построения теорий;

6. редукционизм - способ объяснять сложные явления путем использования представлений о более простых;

7. представление об относительности, принципиальной неполноте и неокончательности научных знаний, а также о преемственности теорий;

8. стремление к концептуальному единству теоретического описания природы.

Научный метод гуманитарный

Для гуманитарного знания, особенно для искусства, характерны:

1. целостный подход к рассматриваемым явлениями (синтез) - антипод редукционизма;

2. вынужденно приблизительный, не количественный, а качественный характер информации об изучаемых явлениях, трудность формализации, т.е. точного математического описания (своеобразная плата за целостный подход);

3. интерпретация - личностная (эмоциональная) позиция исследователя по отношению к изучаемому явлению, этические и эстетические оценки явлений на основе моральных принципов исследователей, а также их политических приоритетов, что в некоторых случаях может свести на нет значимость исследований;

4. особое значение интуитивного, т.е. нелогического подхода к изучению явлений.

Проблема двух культур

  1. В мае 1959 года в Кембриджском университете (Англия), известный английский ученый Чарльз Перси Сноу прочитал лекцию «Две культуры и научная революция».
  2. Между традиционной и гуманитарной культурой Европы и новой т.н. научной культурой, производной от научно-технического процесса 20 века.

У нас это отражается в противостоянии физиков и лириков (стихотворение Б.Слуцкого «Физики и Лирики» 1959).

Конвергенция естествознания и гуманитарного знания.

  • Позитивные тенденции к сближению двух культур, обусловленные необходимостью решения комплексных проблем науки, а также глобальных проблем современной цивилизации.
  • Проникновение естественнонаучных методов в гуманитарную область и проникновение целостного мировидения в естествознание.
  • Культура- это проявление творческого, креативного начала, вне зависимости от того, в какой сфере это творчество осуществляется; следовательно, сближение естественной и гуманитарной культуры объективно закономерно.

Само по себе понятие культуры очень широкое: оно проявляется и в конкретной преобразовательной человеческой деятельности и в субъективных способностях людей, в творчестве, в правовых, религиозных, моральных нормах. Культура распадается на два полюс: материальную и духовную культуру или на естественнонаучную и гуманитарную. Раскол между ними происходил не только на страницах, но и в обществе.

На исходе 20 века мир приходит к разделению рационального ествественноначного и духовного, гуманитарного,причём этика попадает в сферу иррационального. Гармония единства двух культур начинает нарушаться ещё раньше и причин тому много: узкая профессионализация, связаная с углублением знаний, с формированием общества потребления, с появлением благодаря научным открытиям мощного оружия и экологических проблем. Немаловажную роль играют мировоззренческие интерпритации некоторых научных теорий, среди которых самым ярким примером служит теория происхождения человека Дарвина и понятие борьбы за существование.

Раскол культур вызывает необходимость интеграции культур, или конвергенции. Пример интеграции знаний - наука кибернетика - наука об общих законаз управления в природе и в человеческом обществе.

В оветском союзе - проблема физиков и лириков, не было такого ожесточенного антогонизма как на западе, но споры о взаимоотношении техники и природы, о перспективах развития кибернетики, о моральглй стороне экспериментов на животных и человеке, общее - наука протипоставляется духовности.

Проблему двух культур впервые сформулировал английский писатель и физик Чарльз Сноу в 1959г. В прочитанной в Кембредже Лекции Рида он отметил, что в обществе всё отчётливее проявляется раскол между двумя социальными группами, между представителями естественнонаучной области и оциально-гуманитарной. Люди разных профессий часто взаимодействуют друг с другом, но между ними пропасть, нет общих интересов и тем для беседы. Причём представители двух культур относятся друг к другу надменно и неуважительно к предметам изучения друг друга. Такая пропасть, по мнению Сноу, ведёт к гибели человечества. Лекция Рида привела к реформе образования: на гуманитарных специальностях стали изучать основы естествознания и наоборот.

Естественно научная и гуманитарная культуры. К проблеме соотношения двух культур, к их растущему противостоянию в мире привлек внимание современников английский писатель Ч. Сноу … Словарь-справочник по философии для студентов лечебного, педиатрического и стоматологического факультетов

- “ДВЕ ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЭТИКИ” (Die beiden Grundprobleme der Ethik, 1841) книга А. Шопенгауэра, в которой он объединил конкурсные трактаты “О свободе воли” (1837) и “Об основе морали” (1839), посвященные метафизическому и эмпирическому… … Философская энциклопедия

- (Die beiden Grundprobleme der Ethik, 1841) книга А.Шопенгауэра, в которой он объединил конкурсные трактаты «О свободе воли» (1837) и «Об основе морали» (1839), посвященные метафизическому и эмпирическому обоснованию нравственности. В 1 м… … Философская энциклопедия

ДВЕ ЮЛИИ, Украина, киностудия им. А.Довженко/Торговая марка Сепро / Министерство культуры и искусств Украины/Гагарин медиа, 1998, цв., 72 мин. Ироническая мелодрама. В ролях: Сергей Иванов (см. ИВАНОВ Сергей Петрович), Виктория Малекторович (см.… … Энциклопедия кино

ДВЕ СТРОЧКИ МЕЛКИМ ШРИФТОМ - 1981, 96 мин., цв., совм. с “ДЕФА” (ГДР), 1то. жанр: драма. реж. Виталий Мельников, сц. Михаил Шатров, Владлен Логинов, Виталий Мельников, опер. Константин Рыжов, худ. Владимир Светозаров, Йохан Келлер, комп. Надежда Симонян, зв. Константин… … Ленфильм. Аннотированный каталог фильмов (1918-2003)

Филос. исследование принципов и общих закономерностей культуры. Может существовать как специальная теория или как аспект более широкой концепции. От Ф.к. следует отличать культурологию как специальную гуманитарную науку, не требующую… … Философская энциклопедия

Приблизительное распространение Культуры боевых топоров и соседствующих культур в III тысячелетии до н.э. Поздний боевой топор из Готланда, Швеция Культура боевых топоров, культура шнуровой керамики (нем. Schnurkeramik) археологическая культура… … Википедия

Почетное звание Заслуженный работник физической культуры, спорта и туризма Московской области присваивается за большой личный вклад и заслуги в развитии физической культуры, спорта и туризма, в том числе массового спорта и туризма, спорта высших… … Википедия

Осмысление истории через категории культуры, ценностно смысловое наполнение процессуальных структур истории. В 20 в. под непосредственным и косвенным влиянием символистских и феноменологич. филос. концепций, экстраполируемых с культуры на … Энциклопедия культурологии

Условное название европ. культуры, распространенное с 20 х гг. Термин “Ф.т.к.” был введен Шпенглером (“Закат Европы”, 1918 22). Одна из восьми осн. мировых культур зап. европ. названа им “фаустовской”, т.к. доктор Фауст, популярный… … Энциклопедия культурологии

МАССОВОЙ КУЛЬТУРЫ ТЕОРИИ. Формирование и развитие массовой культуры в конце 19 нач. 20 в. было, по сути, лишено теоретического осмысления. Интеллектуальные элиты в Европе и в США, да и в других странах мира ограничивались пренебрежительными… … Философская энциклопедия

13. Творчество Ч. П. Сноу. Лекция «Две культуры».

В этой лекции о двух культурах, прочитанной им в Кембриджском Университете в 1959 году, Сноу говорит о драматической расколотости современной западной интеллигенции. По его представлению, раскол произошел на две субкультуры: интеллигенцию научную и художественную. Между этими мирами - почти непреодолимая пропасть, вызванная полярными отношениями представителей двух культур к промышленной и научной революциям, обществу и даже самой человеческой личности. Такая разность мировосприятия, по словам автора, основана на ущербном характере образования, получаемого молодыми людьми в Европе и, в частности, на родине Сноу, Англии. Результатом этого разрыва, по мнению Сноу, может стать цивилизационная катастрофа, так как ни научная, ни гуманитарная интеллигенция не обладает полнотой знания, необходимого человечеству во все усложняющемся мире.

Нельзя не отдать должного Сноу уже в одном том, что он так ясно увидел проблему разлома в среде интеллектуальной элиты на почти не сопрягающиеся части и понял всю меру опасности для цивилизации, исходящую от этого разлома. Но невозможно здесь не подумать и о том, что именно ученые, уверенные в своем могуществе гордые наследники Фауста, в первую очередь и повинны в потере связей со своими собратьями из гуманитарного цеха. Именно так, а не наоборот, как, вероятно, склонен полагать Сноу. Гуманитарная интеллигенция, занимающаяся общечеловеческими ценностями, уже по своей природе гораздо менее предрасположена к самоизоляции, чем естественнонаучная ее часть. Неприятие же ею промышленной революции, на которое сетует Сноу, тоже происходило во многом именно из-за способности гуманитариев видеть последствия явлений с точки зрения общечеловеческой и вселенской. Как показывает затяжной цивилизационный кризис, в котором мы сейчас оказались, их опасения во многом оправдались.

С накоплением и усложнением наших знаний о мире наступление специализации неизбежно, как неизбежно оно и во всякой сколько-нибудь сложной биологической системе. Не может один смертный вместить в своей голове представление о физике элементарных частиц, знание об устройстве компьютера, особенности строения микроскопических грибов, специфику современного текстильного производства, знание поэзии Китса и Шелли, философии Гегеля, и при этом помнить всех египетских фараонов и ветхозаветную историю. Отсюда соблазн разделения на изолированные группы по интересам, в конечном итоге ведущий к появлению многочисленных субкультур внутри некогда единой культуры. О двух из них столь блестяще и написал Сноу.

Такие же почти нестыкующиеся миры - «трудящиеся массы» и интеллектуальная элита, военные и гражданские служащие, ученые и люди искусства (хотя у меня ощущение, что между ними общего все же больше, чем между другими категориями современного общества). Список можно продолжать долго. И эта драматическая фрагментация имеет место в рамках всего лишь одной Западной культуры! Если уж внутри своей родной культуры люди разучились слышать друг друга, понимать друг друга, более того, потеряли всякий интерес к общению друг с другом - то что же говорить о диалоге с другими культурами, имеющими исходно иные духовные корни и нормы поведения?

Беда современного человечества именно в отсутствии диалогичности между его частями. Сноу сокрушается о том, что мало кто из «гуманитариев» имеет хотя отдаленное представление о производстве пуговиц, как не имеют они и понимания смысла промышленности вообще. Но не то беда, что поэт не знает, как делаются пуговицы (я тоже, хоть и не поэт, к стыду своему, не знаю). Бог с ними, с пуговицами! И даже не то беда, что ученые не интересуются практическим применением своих теорий. Беда в том, что утрачено целостное знание о мире, утрачено представление о том, как устроен мир в целом и по каким законам он живет.

То обстоятельство, что мир сегодня оказался на грани разрушения, есть прямое следствие исчезновения этого целостного знания и неспособности к плодотворному диалогу между носителями разных субкультур. Будущее мира как никогда прежде зависит от того, окажется ли управление им в руках людей всесторонне образованных, терпимых и диалогичных. Не узкие специалисты, а эрудиты возрожденческого типа, пусть и не знающие деталей промышленного производства, но понимающие его смысл и роль в истории, равно как и ценность поэзии и философии - именно такие люди ключ к преодолению кризиса цивилизации.

Сноу в середине 20 века не ставил еще вопрос с такою остротой и определенностью, но его заслуга уже в том, что он указал на нее, как указал и путь ее разрешения. Он не покажется вам оригинальным своим рецептом массового изменения мировоззрения. Все мы уже пришли к тому, что никакого иного способа эффективно переменить сознание миллионов, кроме как через глубокое реформирование системы образования, в современном обществе быть не может. И Сноу в своей лекции сказал именно об этом: меняйте ваше образование, если хотите, чтобы произошло сближение между распавшимися частями культуры, если хотите, чтобы ваша цивилизация выжила.